Помощник Андреаса ел за двоих. Свое искусство охотника проявить ему было негде, да и некогда. Рыцари торопились, так как время поджимало; им нужно было успеть вовремя присоединиться к посольству, которое могло в любой момент отправиться в обратный путь. Поэтому добыча, на которую все надеялись, не попадалась, – дорога была слишком людной, и звери старались держаться от нее подальше – и проводники питались вместе с франками.

Таким был уговор – кроме определенной суммы, которая должна быть выплачена Андреасу за его услуги проводника, рыцари обязались еще и ублажать желудки разбойников. Это оказалось весьма накладно, потому как в харчевнях Андреас и Малхас заказывали себе все самое лучшее, то есть дорогое, а вино пили как лошади воду.

Выход нашел Геррик. Несмотря на то что все расходы нес Себальд, прижимистый рыцарь из Вайсенбурга из себя выходил, глядя на пиршества разбойников. Он мысленно взвешивал кошелек Себальда, который постепенно тощал, и очень опасался, что у них не хватит денег на обратную дорогу.

Кто знает, найдут ли они сокровища, которые должны находиться в том месте, где схоронена «Скрижаль». Так, по крайней мере, утверждал Себальд. Будто бы об этом говорится в литорее. А вдруг рукопись обманет? И они вообще ничего не найдут. Что тогда? Выходить на большую дорогу и грабить купцов?

В очередной харчевне Геррик решительно подошел к хозяину, пошептался с ним, и тот вынес объемистый пакет. Удивленный Себальд расплатился без лишних вопросов и понял замысел Геррика лишь тогда, когда наступило время очередного привала – вне постоялого двора, под открытым небом. В пакете находилась еда и вино. Но теперь все делилось на шесть равных долей, что решительно не устраивало Малхаса.

Однако делать было нечего, приходилось довольствоваться тем, что имелось в наличии. Франки не подписывались кормить проводников, как скотину на убой. Неприхотливый Андреас быстро смирился с положением, но Малхас был постоянно голодным и все время озлобленно ворчал.

Расположились на отдых в тени деревьев, подальше от пыльной дороги. Глянув на свою мизерную порцию, мрачный Малхас чертыхнулся, без лишних слов схватил лук и скрылся в зарослях.

– Куда это он? – спросил Геррик.

– За приварком, – смеясь, ответил Андреас. – Вы уж извините, друзья мои, но Малхас с голодухи скоро озвереет. Он привык набивать свое брюхо под завязку. Так что придется нам немного подождать.

– Чего? – брякнул Геррик.

– Охотничьей удачи, – ответил атаман разбойников.

– Так она и прибежит на его зов… – буркнул Горст, который тоже любил поесть и был недоволен скаредностью своего господина, который придумал, как сэкономить на питании.

Андреас промолчал, лишь загадочно улыбнулся…

Каким же было удивление путников, когда спустя примерно час с лишним появился Малхас, сгибаясь под тяжестью освежеванной оленьей туши! Несмотря на то что ему было нелегко тащить такую ношу, лицо разбойника расплывалось в счастливой улыбке.

Еда! Скоро будет настоящая еда, а не кусочек холодной буженины и черствая лепешка!

– Как тебе удалось? – спросил Андреас, который был удивлен такой превосходной добычей не менее остальных.

– Чего проще… – Малхас ухмыльнулся с победным видом. – В этих местах олени пасутся вместе со стадами коров и быков. Мне оставалось лишь найти стадо. А где оно может находиться в это время? Возле водопоя.

Рыцари восхищенно переглянулись. И мысленно поблагодарили Андреаса, который захватил с собой Малхаса. Теперь вкусной еды им хватит надолго – олень был молодым и хорошо упитанным.

Малхас разрубил оленью тушу на части и заднюю ногу поставил на огонь, чтобы она испеклась. Как только появилась корочка, все жадно принялись рвать зубами горячее ароматное мясо. Малхас подбросил в костер сырых веток и развесил над ним куски мяса – чтобы они хорошо прокоптились в густо повалившем дыму. Погода стояла жаркая, и сырое неподкопченное мясо могло быстро испортиться.

Хаго управился со своей долей жаркого быстрее всех. Он был скор во всем – и в еде, и в делах. Посмотрев не без зависти на добрый кус мяса, который достался Малхасу, – нужно отметить, что по заслугам, – мальчик коротко вздохнул, пощупал живот, который вдруг начал бунтовать из-за непривычной пищи, и решил сходить в кусты, чтобы потом по дороге не задерживать всю компанию.

Справившись со своим нужным делом, Хаго облегченно вздохнул и уже хотел было вернуться обратно, как вдруг его внимание привлек тихий говор. Он изрядно удалился от бивака – искал удобную полянку, не поросшую колючками. И устроился под каменистой грядой, которая шла параллельно дороге. И как раз из-за нее слышались чьи-то возбужденные голоса.

Любопытство пересилило страх. Приготовив арбалет, с которым никогда не расставался, Хаго осторожно забрался на каменистый гребень и посмотрел на другую сторону. Посмотрел – и обомлел.

Там находились какие-то оборванцы. Тем не менее они были вооружены – правда, в основном палицами, топорами и тесаками. Судя по всему, это были разбойники. И их было много.

Андреас предупреждал о такой встрече.

– Людишки голодные, – говорил он, – поэтому неразборчивые. Могут ссадить всадника с коня, ограбить крестьянина, который везет на рынок что-либо для продажи, вплоть до нескольких пучков зелени, или отобрать у попрошайки последний нуммий[86]. А уж зарезать человека для них все равно, что курицу. В городах «деловой» люд избегает членовредительства, тем более – убийства. Чтобы не восстановить против себя народ. Другое дело разбойничать на дороге.

Хаго так и прикипел к камню, за которым спрятался. Что делать?! По всему было видно, что разбойники горячо обсуждают, нападать им на путников, которые расположились на отдых, или оставить их в покое. Уж больно грозно выглядели франки (что легко определялось по одежде).

Но невзрачный с виду низкорослый грек, видимо, лазутчик, который и высмотрел рыцарей, что-то горячо втолковывал рослому атаману, скорее всего, персу, если судить по его темному лицу и пышной кудрявой шевелюре, похожей на шерсть молодого барашка.

Тот слушал внимательно, и видно было, что он колеблется. Все же одно дело напасть на небольшой купеческий обоз ромеев, а другое дело – связаться с рыцарями-франками, которые дерутся как дьяволы. Шайке мог помочь лишь фактор неожиданности. И об этом, судя по всему, и размышлял атаман.

Наконец он решительно взмахнул рукой, указав в сторону дороги, и разбойники, рассыпавшись цепью, начали осторожно продвигаться вперед.

Предупредить рыцарей! Немедленно! Хаго не без труда оторвался от надежной каменной глыбы, кубарем скатился вниз и помчался прыжками – как заяц. Вырвавшись из зарослей, он вскричал:

– Там!.. – И указал в ту сторону, откуда явился.

На большее его не хватило – дыхание сперло. Но если рыцари смотрели на него с